Александр Грин (1880–1932), писатель-романтик, ассоциируется у большинства читателей со своими феериями – «Алыми парусами», «Бегущей по волнам», «Блистающим миром» или же готическими рассказами «Крысолов», «Серый автомобиль», «Фанданго». Было время, когда его проза была почти не востребована или вовсе ошельмована, и были годы, когда имя Грина гремело по всей стране. Но мало кто знал, что Александр Степанович был православным христианином. Ему выпало жить во времена богоборческие, искать свой путь ко Христу, непрямой и нелегкий.
Писателю Юрию Домбровскому, которого в 1930 году послали к Грину взять интервью от редакции журнала «Безбожник», Грин ответил: «Вот что, молодой человек, я верю в Бога». Домбровский вспоминает, что замешался и стал извиняться, на что Грин добродушно сказал: «Ну вот, это-то зачем? Лучше извинитесь перед собой за то, что вы неверующий. Хотя это пройдет, конечно. Скоро пройдет».
Весной 1932 года врачи сказали жене Грина Нине Николаевне, что состояние мужа безнадежно.
«…Я не отходила от него, боясь потерять каждую минуту, – вспоминала она. – Вдруг он захочет мне что-то сказать, а меня не будет рядом и ему станет горько.
За три дня до смерти он захотел пригласить священника. Не прямо сказал мне об этом; посмотрел на икону, висевшую в углу, и говорит: «Мы, Нинуша, еще молебен в новом доме не служили, надо бы отслужить». В его желании я увидела ощущение им приближающейся смерти. Привела старенького отца Владимира. Предупредила, что он идет к больному, который, должно быть, захочет причаститься. Так и оказалось.
…Уходя отец Владимир сказал мне, что Александр Степанович исповедался и причастился.
…После его (священника. – Прим. ред.) ухода мы зашли к Александру Степановичу – он позвал меня и мать. …Усадил рядом и стал рассказывать о беседе с о. Владимиром. “…Батюшка предложил мне забыть злые чувства и в душе помириться с теми, кого я считаю врагами. Я понял, о ком он говорит, и ответил, что нет у меня ненависти ни к кому на земле”».
Об отношении к Богу в своих произведениях Грин говорил редко, остерегаясь, видимо, прикасаться к столь высоким понятиям, как вера. Но в своем романе «Блистающий мир» он называет своими именами то, о чем молчал ранее. «…Она (Руна. – Прим. ред.) не потеряла надежды этой, так просто протянувшей ей руку; встретила она как бы Старого Друга, о котором забыла. Его голос был так спокоен и вечен, как в дни детства, – вечен, как шум реки, и прост, как дыхание. Следовало послушать, что скажет Он, выслушать и поверить Ему».
Источник: Непознанный мир веры на портале Азбука веры
